Изобретатель поплавковых гирокомпасов Петр Петрович Коптяев родился в сентябре 1906 года в деревне Вологодской, а ныне Архангельской области. Петр был самым последним и самым любимым ребёнком в многодетной семье обедневшего дворянина Петра Невзорова. Фамилию он взял по семейным традициям у матери.
предложил отпустить поводья, поскольку лошадь сама найдёт дорогу к дому. И действительно лошадь успешно довезла телегу домой. На двухколёсной тележке Пётр отправился в поездку за солью, но на обратном пути среди ночи из-за плохой дороги телега перевернулась, сломалась одна оглобля, лошадь упала. Казалось помощи было ждать неоткуда, но тут из леса вышел молодой мужчина с большими усами, прямо как чертик из табакерки. «Чёрт усатый из леса,» - сказал Пётр. «Я не чёрт, а
политический ссыльный и зовут меня Иосиф» – ответил мужчина. Иосиф позвал других политически ссыльных и они помогли поставить телегу на колёса и сделать
новую оглоблю. Расплатиться с ними пришлось маленьким мешочком соли, что в то тяжёлое время было валютой. В 1918 году в 12 лет Петр Коптяев вступил в комсомол и пошёл служить в части особого назначения(ЧОН), где научился обращаться с оружием, в частности с пулемётом «Максим». В 1925 году партия направила его на
съезд в Москву, где произошла встреча со старым знакомым Иосифом, который очень обрадовался встречи и сказал, что Пётр его старый друг, один из тех, кто помог
бежать из ссылки и сделать революцию. Потом Петру сказали, что это был сам Иосиф Сталин. Партийная ячейка направила на учёбу в Петроград, учился на «Рабфаке», потом поступил в институт, во время учёбы жил в гостинице «Гермес». На курсах английского языка Петру удалось познакомиться с Сорокиной Елизаветой Павловной, дочкой знаменитого капитана Сорокина, в последствии он на ней женился и заимел трёх детей. До войны жили в доме на Восьмой Советской. Закончив учёбу Пётр Коптяев стал работать в институте в лаборатории по разработке навигационных приборов, уже тогда он создавал свой первый поплавковый гирокомпас. К июню 1941 года в лаборатории под руководством Петра Коптяева был разработан первый в России радиолокатор, кстати у немцев радиолокаторы уже были. Когда началась война, то все работники института ушли на фронт, в том числе и начальник лаборатории Пётр Коптяев. Воевать послали на Невский Пятачок. Жить приходилось в землянке, для освещения которой приходилось жечь вместо лучины телефонный провод. Часто приходилось ходить по разным поручениям в штаб, в подобные местные командировки никогда не отпускали одного человека, хотя у каждого солдата было огнестрельное оружие и две гранаты за поясом. Просто ходить на линии фронта было опасно. Однажды искали палатку полевого командира, но так и не нашли. Потом выяснилось, что в данную палатку попал немецкий снаряд и всё уничтожил. Командир чудом
остался жив, но приказал всему взводу сдаться немцам, поскольку отряд попал в окружение. Петр Петрович первым возмутился и не стал выполнять подобный приказ,
тогда командир выхватил «Наган» и сказал, что его убьёт. Петру больше ничего не оставалось, как выхватить своё табельное оружие и убить командира. Всем
остальным он сказал, что берёт командование на себя и выведет взвод из окружения. Приходилось идти лесами и болотами. И действительно вывел, поскольку
его детство прошло в глухой деревне в Вологодской губернии, где с детства чтобы выжить было необходимо ориентироваться в лесу. До войны он много ходил в
экстремальные турпоходы и во время войны ему пригодились эти навыки. На последнем этапе выхода приходилось переправляться через реку, во время
переправы его ранило в лицо осколком снаряда, но он держался мужественно и дошёл. После этого события он был направлен в госпиталь, оправдан полевым судом,
награждён и отправлен в Среднюю Азию на курсы командиров. По дороге вышел на станции за кипятком и отстал от поезда, пришлось догонять на попутной машине. После курсов он служил в артиллерии, занимался ремонтом орудий, под его руководством создали передвижную ремонтную мастерскую на базе грузовика «ЗИС», в крытом кузове которого располагались токарный и сверлильный станки, питаемые от передвижного генератора. И вот началась суровая зима, температура до минус сорока градусов. Нужно было срочно менять смазку артерелистских орудий, приходилось на морозе разбирать пушки. Более получаса никто не выдерживал, после чего приходилось греться в землянке у печки. Терпение и труд всё перетрут и смазка была заменена на зимнюю, в качестве которой использовалось веретённое масло, оно же индустриальное И-20. Артиллерия в то время была на конной тяге, лошади справлялись с поставленнойзадачей, но колёса пушек буксовали. Тогда было принято решение – изготовить деревянные лыжи, надеваемые на колёса пушек. И такие лыжи были изготовлены и установлены. Это решило проблему проходимости по глубокому снегу. В 1943 году 100 учёных-специалистов было отозвано по приказу Сталина с фронта, чтобы создавать новую боевую технику. Сталин вызвал каждого из них к себе. Под руководством Петра Коптяева был создан прибор-навигатор для танка, который позволял с достаточной точностью определить местоположение по карте. Это был прообраз современного автомобильного навигатора. Удавалось также совершенствовать и поплавковые гирокомпасы, а также испытывать их на боевых кораблях и торпедных катерах. Один гирокомпас удалось снять с корабля, который в результате сражения остался без носа, для этого пришлось ехать в Таллин в служебную командировку. Обратно пришлось вести прибор в обычном чемодане на поезде. Чемодан по дороге украли и была целая детективная история, в результате которой прибор нашли. И вот война закончилась, пора домой на Восьмую Советскую, но дом по этому адресу оказался разбомблен, среди развалин Пётр нашёл маленького плюшевого мишку, принадлежавшего его детям и взял с собой. До войны его жена с тремя детьми уехали отдыхать на Украину к родственникам. Пришлось поехать туда на поиски и вскоре в городе Одессе удалось найти дом, где проживала его семья. В доме была его младшая дочь Ольга, которая не сразу признала отца, а посмотрела на фотографию и сравнила, поскольку в то время под видом пришедших с фронта отцов скрывались мошенники. Когда ещё двое детей, старший брат Гоша и сестра Наталья, а также жена Елизавета вернулись домой, то радости не было предела. Домой добирались сначала товарным поездом до Москвы, где пришлось некоторое время пожить, потом до Ленинграда, где получили квартиру по адресу Лесной проспект, 61. Новая квартира была практически без мебели, на чердаке-антресолях отсутствовал пол(его стопили на дрова во время Блокады), на окнах веранды были наклеены кресты из полосок бумаги. Первым делом пришлось принести из подвала дров и растопить плиту на кухне и круглую печку в рабочем кабинете, в котором печатался этот реферат. Стало тепло и уютно. И сейчас этот деревянный дом с железобетонным каркасом стоит на станции метро Лесная. Он интересен тем, что построен по японскому проекту и не имеет фундамента, поэтому под него подбивали сваи. В конце сороковых годов 20 века Петра Петровича командировали в послевоенную Германию как специалиста по приборостроению. Там он в совершенстве освоил немецкий и английский языки, а в
свободное от работы время ходил с коллегами и друзьями охотиться на кабанов, которых послевоенной Германии их развелось великое множество. На охоту он ходил с трёхствольным ружьём, два гладких ствола под патроны-дробовики, один – нарезной под патрон армейского типа. Данное ружьё послужило прообразом знаменитого космического пистолета. В 1966 году у Петра родился внук Дмитрий, удалось приобрести участок для дачи на Новорублёвском шоссе и начать разрабатывать гирокомпас «ГЕРБ». Об этом его коллеги написали стихи:
Строить дачу – работа не простая.
В этом деле помощников так не хватает.
Если дедушка с внуком возьмутся за дело вдвоём,
На участке красивый и прочный появится дом.
Набор и сотни лет в придачу,
И будет «ГЕРБ», и будет дача.
Параллельно с разработкой поплавковых гирокомпасов нового поколения создавался также бортовой успокоитель качки. История данного прибора весьма интересна. Когда на горе Арарат нашли обломки Ноевого ковчега, то вместе с ними нашли хорошо сохранившиеся каменные плиты с отверстиями для тросов. Эти плиты вешались на тросах к килю судна, и это был самый первый успокоитель качки. Есть свидетельства, что подобный агрегат был установлен на корабле легендарного пирата Анте, который сражался с шведами и поляками с эпохи правления Ивана Грозного и закончил свои приключения в начале 18 века. Но эта тема для совсем другого реферата… Современный же успокоитель качки представляет собой два специальных руля по бортам судна, которые управляются автоматически с помощью миниатюрного гироскопа. В случае качки судно стоит вертикально. Петр Петрович присутствовал при испытании данного прибора на корабле в 1970 году. Внук Петра Петровича Дмитрий успешно
закончил учёбу в 1984 году и стал работать в институте ЦНИИ «Морфизприбор». В первые же дни работы пришлось столкнуться с взяточничеством, очковтирательством, полной технической безграмотностью конструкторов и полной некомпетентностью руководителей предприятия. Предприятие занималось всякими
глупостями вроде совершенствования безнадёжно устаревших технологий. Государственные деньги тратились на всякую ерунду вроде механизации прошивки
трансформаторных ПЗУ в допотопных компьютерах-шкафах. Внуку Дмитрию приходилось работать с чертежами больше похожими на каракули сумасшедшего, чем на техническую документацию. Малевал подобные «художества» горе-конструктор Нуйдель, которым руководил старший научный сотрудник Какалов. Покажи эти «шедевры черчения» любому психиатру и он скажет, что это рисовали умственно недоразвитые идиоты. При этом они прикрывались режимом секретности, чтобы никто не узнал, что они впустую сорят государственными деньгами. Как и множество других профессиональных работников Дмитрий демонстративно уволился с этой дурацкой работы и устроился в коммерческую фирму, где режим работы неделя через неделю. А в свободное от работы время он помогал деду в работе над монографией «Исследования поплавковых гирокомпасов». Печатать текст приходилось на старой пишущей машинке и на допотопном компьютере, формулы и чертежи чертились от руки. И вот наконец в середине девяностых Пётр Петрович предпринял попытку напечатать работу. Для этого её пришлось понести на лицензию к издателю по фамилии Окон, но он считал выше своего достоинства читать научные труды и поэтому написал лицензию, в которой сказал, что литературы по поплавковым гирокомпасам более чем достаточно и поэтому нужно отправить данный научный труд в архив института. Петру пришлось написать служебную записку на имя директора института Пошехонова, в которой говорилось, что в его научных трудах с достаточной точностью указаны широты на которых ломаются гирокомпасы и рассказывается, что он пытался заинтересовать этой проблемой авиацию и флот. Но требуются средства на подобные исследования. Если удастся выяснить причину поломок, а она как-то связана с магнитными аномалиями поля Земли, то можно будет построить надежные приборы. А пока по сегодняшний день весь мирпроизводит гирокомпасы не соответствующие современным требованиям. Жирный боров Пошехонов оказался не патриотом России и Российской науки, он никак не отреагировал на данное письмо, только посоветовал найти спонсора, чтобы напечатать книгу. Хотя истинный патриот Родины на его месте издал бы монографию на свои средства, которых у него было в избытке. Но он их потратил на покупку для своих нужд нескольких автомобилей, даже не подумал, что подумают потомки о его поступке. Только круглый дурак станет так себя позорить перед Русским народом.
Последние годы жизни Пётр доживал в аварийной квартире, где обваливались потолки. Перед смертью у него отнимались ноги и ходил он плохо. Внуку приходилось перетаскивать его на себе, в результате Дмитрий повредил позвоночник. Однажды депутат Юрий Деревянко устроил встречу с избирателями, на которую пришёл Дмитрий и объяснив ситуацию, попросил помощи. Деревянко выставил себя круглым дураком перед избирателями, поскольку рекомендовал обратиться к психологу Большакову и дал его визитную карточку. Но чем может помочь психолог, когда нужна чисто физическая помощь, а именно как минимум несколько человек для ухода за дедом и на какие деньги напечатать научные труды? Да и жильё надо значительно лучше, поскольку крупный учёный достоин хорошего жилья. Дмитрий сконструировал самоходное инвалидное кресло собственной конструкции, но возить на нём дедушку было возможно только на даче, городская квартира не приспособлена для инвалидов-колясочников. Пётр умер 29 марта 1997 года в 90 лет. Похоронен на кладбище Сосновского сельсовета на Новорублёвском шоссе, в пяти километрах от Дальней Мызы. На похороны пришли его старые сослуживцы.
Свежие комментарии