Поспешность с докладом Василия Ивановича с одной стороны была и понятна, и объяснима. До сих пор он имел дело со случаями вывода космических аппаратов на орбиту непосредственно ракетами-носителями и был уверен, что та же схема вывода будет реализована и на этот раз. А с другой стороны над ним довлел принятый порядок докладов - немедленно по завершении операции вывода, дабы не опередили промышленники через свое начальство. Был такой случай, когда Брежнев получил доклад об успешном запуске раньше Министра Обороны и подчиненные генералы получили "по шапке" за неоперативность информирования. Другое дело, что Василий Иванович не счёл для себя нужным до дня пуска поинтересоваться программой полёта предсталяемого на ЛКИ объекта, почему и попал теперь впросак.
Тем временем, молчание присутствующих все затягивалось, но не объяснить председателю ситуацию, в которую он по нечаянности вляпался, тоже нельзя. Не помню, кто первым сказал: "Э-э...", но именно с этого звука началась робкая фраза: "Вообще-то аппарат еще... не вышел... э-э... на орбиту".
И тут сразу все заговорили, стараясь как можно доходчивее объяснить Василию Ивановичу, что произошло и что может произойти с объектом по программе полета. В душе мне бы надо было испытывать злорадно-мстительное чувство к председателю за его ко мне небрежно-презрительное отношение при первой встрече, но в тот момент мне просто по-человечески было его жалко.
Немолодой, заслуженный человек вертел, как нашкодивший мальчишка головой, поворачиваясь в сторону каждого, кто начинал говорить и не дослушав, поворачивался к следующему. Наконец, Савин взмахом руки попросил тишины, коротко и понятно рассказал программу работы аппарата на витке вывода, завершив свою речь словами:
"Теперь только остается ждать информации от Центра управления, который представляет здесь товарищ Захаров."
Генерал вопросительно взглянул на меня.
"Информация может быть получена не ранее, чем через 30-35 минут... Сейчас спутник где-то над Аргентиной".
Очень подмывало добавить - "если нормально отработался разгонный импульс", но я все же сдержался.
Все это время Василий Иванович ни разу не встал со своего места, нервно курил сигарету за сигаретой и каждые пять минут поглядывал на часы. Вот уже остается 5 минут до расчетного времени входа спутника в зону радиовидимости Симферопольского пункта. Все взгляды устремлены на меня. В трубке тишина. На том конце провода сидит мой товарищ Слава. Он уже в курсе возникшей ситуации и тоже периодически запрашивает "Симферополь" о результатах поиска объекта...
Все. Время "Ч" - по прогнозу спутник должен войти в зону действия нащих радиотехнических средств. Сигнала нет. Василий Иванович заметно нервничает. Мне тоже становится досадно от неопределенности - то ли действительно "не пришел" объект, то ли наши найти его не могут. В последнем случае уже с нас будут "снимать стружку"... Время тянется ужасно долго. Проходит еще минута. Напряжение растет. Вот уже середина зоны или как у наземщиков говорят - спутник проходит, вернее, должен проходить, "параметр". Еще немного и он покинет зону пункта. Да, но это в том случае, если он на орбите. У меня уже закрадываются сомнения в благополучном исходе поиска. Даже если спутник "жив", он может идти по нерасчетной орбите. Ведь неизвестно, насколько точно отработался разгонный импульс. В таком случае выданные на пункт расчетные целеуказания для выставки антенн в заданную точку пространства не будут соответствовать реальной траектории движения объекта... И в эту минуту мои невеселые размышления прерывает взволнованный Славкин голос: "Захват, автомат!"
Я обвожу всех торжествующим взглядом и как говорил Крюков, "голосом Левитана" объявляю:
"Объект "Х" вошел в зону Симферопольского пункта, произведен захват сигнала бортового радиответчика, идет сопровождение объекта в автоматическом режиме!"
Василий Иванович одаривает меня благодарным взглядом... :)
Свежие комментарии