24 июля 1965 года, у вьетнамского местечка Бави Шонтэй в 50 км к западу от Ханоя боевой реактивный самолёт F-4C "Фантом" был впервые сбит зенитной управляемой ракетой советского комплекса С-75.
История противостояния советских средств ПВО и американских самолётов к тому моменту насчитывала уже более десятка лет.
Советские 85-мм зенитки показали себя весьма грозным оружием в Корейской войне. Меньше чем за полгода, с 12 февраля по 27 июня 1953 года, трём советским зенитным полкам, вооружённым ими, было засчитано сбитыми 19 реактивных истребителей-бомбардировщиков F-86 «Сейбр». По возвращении в Советский Союз полки с боевым опытом логично получили новейшее вооружение – 100-мм пушки и радиолокационные станции наводки СОН-9. А в конце пятидесятых на основе заслуженных частей были созданы зенитные ракетные полки и бригады, оснащённые знаменитыми впоследствии зенитно-ракетными комплексами С-75, в классификации США – SA-2. Они дислоцировались под Свердловском и Нижним Тагилом.
Именно ракетчики этих воинских частей «вели» U-2 Фрэнсиса Гэри Пауэрса в его последнем полете 1 мая 1960 года – от Пешавара до Свердловска. Майор И. Н. Шишов, командир дивизиона, который и поставил финальную точку, имел опыт Корейской войны. Но в тот день Шишов находился в отпуске, и дивизионом командовал начальник штаба, майор М. Р. Воронов. Командир ракетной батареи Н. И. Колосов, в 8.53 по Москве уничтожившей нарушителя, воевал и в Великой Отечественной, и в Корейской войне. Поскольку Пауэрс подходил к зоне поражения дивизиона под острым углом, ракета летела по сути уже «вдогон» – в заднюю полусферу, и отбила самолёту хвост. Следующим попаданием самолёт был окончательно разрушен. Падающие обломки самолёта (на земле их разбросало на 5 км) в атмосфере повышенной нервозности продолжали отслеживать как цель, ставящую помехи. Пуском трёх ракет был сбит свой истребитель МиГ-19, лётчик Сергей Сафронов погиб. Обломки самолёта и снаряжение Пауэрса позднее украсили экспозиции музеев Советской армии и пограничных войск.
Но до сих пор мало кто знает, что U-2 Пауэрса был не первым сбитым советской зенитной ракетой самолётом-шпионом. 7 октября 1959 года у Пекина тремя ракетами на высоте 20 км был сбит тайваньский высотный разведчик RB-57D.
С началом массированных бомбардировок Северного Вьетнама (или Демократической республики Вьетнам, ДРВ) в СССР по просьбе правительства ДРВ было принято решение защитить дружественную страну поставками современной ПВО – зенитных ракет и реактивных истребителей. Согласно Женевским соглашениям 1954 года, своей авиации у ДРВ не было. Еще в 50-е годы, после установления дипломатических отношений с Советским Союзом, во Вьетнам поставили порядка ста зениток.
Но теперь вьетнамцам предстояло как можно быстрее, в идеале – за два с половиной месяца освоить куда более сложную и незнакомую технику. Притом что даже оргстекло они видели впервые – и не резали, а ломали его. Поэтому вьетнамским силам ПВО помогали специально отобранные военные СССР. Первый учебный центр был организован в 40 км южнее Ханоя, на берегу небольшой реки. Жилые домики и учебные классы собирались из бамбука и покрывались листьями пальм или бананов.
На городских дорогах через каждые 4–5 м вьетнамцы строили бомбоубежища на одного человека – бетонные колодцы с крышкой. Даже при сильном ударе взрывной волны они не обваливались и защищали от осколков и шариков бомб. Но одной пассивной защиты, конечно, не хватало.
Советским военным специалистам (СВС) было неимоверно трудно не то что воевать, а просто жить в тропическом климате Вьетнама. Даже ночью температура не падала ниже 30 градусов при влажности воздуха в 90%. Не выдерживала даже техника, особенно трансформаторы блоков питания. Временами влажность доходила до 99 и даже 100%! Поэтому тела людей были постоянно покрыты плёнкой пота. Помогало растирание лимонным соком, но лишь на короткое время. Вместо воды, которую приходилось не только кипятить, но и фильтровать, старались пить зелёный чай без сахара, лимонад, компот из плодов или фруктовую воду. Истощённые веками недоедания вьетнамцы вчетвером не могли поднять 100-кг мостик. Разгружать ракеты и сами комплексы с кораблей приходилось самим специалистам – по ночам, питаясь рисом и чаем без хлеба. О чёрном хлебе, селёдке и холодной воде оставалось только мечтать.
В конце апреля 1965 года началось обучение, которое проходило в три этапа. Первый – занятия в учебном центре. Второй – когда прибывали ЗРК, создавались двойные расчёты, советские специалисты вместе с вьетнамцами вели бои. Третий этап – когда вьетнамцы полностью осваивали технику, дивизион обслуживался только вьетнамскими расчетами. На каждый дивизион ракет оставалось по 7–8 советских спецов, находящихся в 2–3 км и помогающих при регламентных работах или ремонте.
Зенитчики сидели на позициях в одних трусах и пробковых шлемах на голове, держа в руке фляжку с чаем – при температуре, зашкаливающей за 60 градусов. По воспоминаниям одного из советских ветеранов, «под каждым вращающимся креслом оператора стояла непросыхающая лужа человеческого пота». Не лучше было расчётам, заправляющим ракеты окислителем АК-20Ф. Представьте себя на 35-градусной жаре без ветра в защитном костюме из шинельного сукна и резины, противогазе и закрытом капюшоне, высоких сапогах и резиновых перчатках. За сорок минут работы костюм бурел от высокотоксичных испарений, а сам заправщик терял почти килограмм веса, выливая из каждого сапога по полстакана пота.
В ночь на 22–23 июля два зенитно-ракетных дивизиона выдвинулись на позиции –выслеживать американские истребители-бомбардировщики F-100, F-105 и F-4, взлетающие из Таиланда. В теории в дивизион входило шесть пусковых установок, на деле среди рисовых полей, гор и джунглей удалось разместить только три. Несколько раз из-за жары в кабинах приходилось выключать аппаратуру. Спустя несколько минут после очередного включения 24 июля была обнаружена крупная цель. Как потом выяснилось, это были четыре самолёта, летящих попарно. В 14.25 цель была взята на автоматическое сопровождение, командир 63-го дивизиона подполковник Борис Можаев скомандовал «Пуск». Офицер наведения, старший лейтенант Владислав Константинов, нажал кнопку «Пуск», и две ракеты с интервалом в 15 секунд ушли к цели, поразив, как думали зенитчики, два самолёта. 64-й дивизион Фёдора Ильиных также успешно отстрелялся. Вьетнамцы внимательно наблюдали за действиями советских военных. Всего в тот день ракетчики заявили сбитыми три самолёта, ещё один дотянул до Лаоса и упал там. Его лётчик, по советским мемуарам, катапультировался, повредил спину, был спасён и отправлен на лечение в Австралию.
Целями советских ракет оказались четыре истребителя F-4C "Фантом" под позывным "Леопард" 45-й тактической истребительной эскадрильи (TFS), вылетевшие с базы Убон в Таиланде. Их сегодняшней задачей было прикрытие истребителей-бомбардировщиков F-105, бомбивших склады и фабрики боеприпасов под Дьенбьенфу и Ланг Чи, от атак вьетнамских истребителей. Маршрут истребителей оказался в точности в зоне действия ракетных батарей, причём пилоты даже не подозревали об угрозе – из всех средств обнаружения ракет они имели только собственные глаза, хотя ещё после сбития Пауэрса в США начали разрабатывать контрмеры. Топливо в баках "Фантомов" заканчивалось, внизу простирались облака, маскирующие старт ракет... Даже если бы лётчики успели заметить старт, у них просто не оставалось времени. Дистанционный радарный взрыватель подорвал почти двухсоткилограммовую боеголовку ракеты с готовыми осколками внутри. Сноп осколков накрыл левое крыло, хвост и фюзеляж "Леопарда-2". Из двух членов экипажа только капитан Ричард "Попс" Кейрн катапультировался и провёл следующие 7,5 лет в плену – до 12 февраля 1973 года. Судьба капитана Росса Фобэйра, по иронии судьбы, в прошлом – специалиста по РЭБ на разведчике RB-47, оставалась неизвестной до 1997 года, когда его племянник, Брюс Гиффин, обнаружил останки дяди и перевёз их на родину. Кейрн обладал солидным для истребителя возрастом и уже бывал сбит – в сентябре 1944 года над Лейпцигом, в 14-м боевом вылете на B-17.
Осколками ракет были повреждены ещё три "Фантома".
На следующий день (или, по другим данным, через три дня) ракеты «достали» беспилотный разведчик BQM-72A с высоты 21 км. И тут поступил приказ укрыться и выключить все приборы, даже связь. Вскоре причины такого приказа стали ясны: три волны F-105, в целом около 46 самолётов, на высоте всего 300–500 м, а то и ниже, 40–50 минут искали предполагаемые позиции зенитных ракет и забрасывали их кассетными бомбами BLU-27 и напалмом. Однако вместо настоящих позиций они уничтожили… пусковые установки из бамбука, рисовой соломы и плотной бумаги, выкрашенные и замаскированные. Ложные позиции ещё и окружались полками зенитных пушек. Ими было сбито порядка 6 F-105, несмотря на поддержку самолёта РЭБ RB-66.
Советские ракетчики решили выбрать тактику засад. Поскольку ЗРК во Вьетнаме было ещё мало, они не смогли бы прикрывать друг друга. Поэтому один – два дивизиона ставились на пути вероятного пролёта американских самолётов, сбивали цель, немедленно сворачивались и уходили – на что надо было потратить не более часа, иначе позицию успевали накрыть бомбами. Эта тактика оправдала себя и в последующих боях.
Осенью погиб первый советский специалист – рядовому Виталию Смирнову осколком разорвало почку, и, несмотря на все старания врачей, он умер. В октябре ракетчики, помимо вражеских, по ошибке сбили свои Ан-2 и МиГ-17. 20 октября над портом Хайфон ракетой был сбит первый самолёт, правда, беспилотник. 7 ноября один из дивизионов, укомплектованный уже вьетнамцами, пренебрёг рекомендациями, вовремя не сменил позицию и был сметён ударом штурмовиков.
Лётчики США тоже совершенствовали оружие и тактику. По их словам, зенитные ракеты на земле, а тем более в полёте обнаруживались по серебристой окраске. Старт ракеты с земли было слышно за пять миль. Летящую ракету было видно примерно с 3 км, но засечь по ней позиции ЗРК можно было только примерно. Если ракета шла не в лоб, пилот имел примерно секунду на раздумье, две – на реагирование и 6–8 секунд – на манёвр. При полёте навстречу лётчику оставалось всего 4–5 секунд. Поэтому пилоты решили летать на высоте менее километра, а лучше 500–600 м – где первые модификации С-75 ещё не могли их сбить.
Это были только первые схватки – а впереди лежали ещё долгие годы одной из самых упорных войн XX века. 24 июля стало днём зенитно-ракетных войск Вьетнама.
Евгений Белаш
Свежие комментарии